Дело # 1. Банкротство Г.Б. Балаяна (А40-32986/2019)

Определение СКЭС Верховного Суда РФ от 06.03.2024 № 305-ЭС20-20127(20)

Проблема: срок исковой давности защищает даже номинального (подставного) собственника, если к нему предъявлен иск о признании сделки мнимой и применении последствий ее применения.

Описание:

Какую позицию занял Верховный Суд РФ

В 2001 году, в момент совершения сделки и регистрации права собственности в реестре, ст. 181 ГК РФ содержала правило об объективном сроке исковой давности 10 лет для недействительных сделок. Данный срок истек, поэтому иск финансового управляющего не подлежит удовлетворению.

Мнение эксперта

Данный спор вызвал бурную реакцию среди банкротного сообщества. Если упростить, возникло два разных мнения:

первое мнение: несправедливо отменять сделку 20-летней давности, при том что в момент ее совершения у должника даже не было действующих кредиторов;

второе мнение: сама по себе сделка имеет вторичное значение, главное в данном споре – иск о признании права собственности за должником, к которому, как принято считать, срок исковой давности не применяется.

Верховный Суд РФ отдал предпочтение именно первой позиции. Кажется, что это весьма неоднозначное решение – ведь правопорядок по сути защитил явного номинала. Именно так и можно оценить Рузанну Балаян (подставное лицо), учитывая факты[1], выявленные при расследовании уголовного дела против Гагика Балаян (должник). И вряд ли есть большая беда в том, что с момента совершения сделки прошло так много времени. Иначе выходит, что любой может переписать все имущество на родственника, набрать долгов, а дойди дело до банкротства – заявить недовольным кредиторам, что никакого имущества у него/нее нет, а особняк – собственность брата. Конечно, так быть не должно.

С другой стороны, излишне критиковать позицию Верховного Суда РФ не стоит. Все же проблема номинального держания – острая и сложная. До сих пор нет устоявшегося мнения, какой механизм использовать, чтобы включить в конкурсную массу актив, формально принадлежащий подставному лицу. К примеру, это может быть: (а) иск о признании сделки мнимой, (б) иск о признании договорных отношении между должником и подставным лицом по управлению имуществом, (в) классический иск о признании права собственности или же, наконец, (г) иск о признании сделки недействительной по основаниям Закона о банкротстве (последний вариант кажется наименее удачным).

В деле Г. Балаяна был заявлен иск о признании сделки мнимой. И вот проблема: как быть с продавцами? Вообще-то говоря, они должны быть привлечены к участию в деле, а, кроме того, необходимо установить, что в момент совершения сделки они знали об основаниях мнимости. Невозможно, чтобы сделка являлась мнимой только для одной стороны, а другая об этом ничего не знала. Эту проблему нижестоящие суды никак не затронули, а продавцы, судя по тексту актов, вообще не участвовали в процессе. Данный подход тоже вызывает вопросы.

Уверены, что вскоре Верховный Суд РФ еще вернется к проблеме номинального держания и, возможно, предложит ее интересное решение.

Дело # 2. Банкротство компании «Вествок Проджектс ЛТД» (А40-248405/2022)

Определение СКЭС Верховного Суда РФ от 26.01.2024 № 310-ЭС23-20235

Проблема: арбитражный суд вправе возбудить дело о банкротстве против иностранного юридического лица при наличии признаков тесной связи с Россией.

Описание:

Какую позицию занял Верховный Суд РФ

1. Закон допускает возбуждение банкротства против иностранного юридического лица. Для этого необходимо установить признаки тесной связи должника с Российской Федерацией. К таким признакам могут относиться: организация ведет не носящую временного характера экономическую деятельность в России; коммерческая деятельность ориентирована на лиц, находящихся в России и пр. Перечень, приведенный в определении ВС РФ, не является исчерпывающим.

Заявителю достаточно подтвердить существенность обстоятельств, указывающих на наличие у должника тесной связи с Россией, после чего обязанность по доказыванию обратного возлагается на должника.

2. Далее, если у должника есть тесная связь с Россией, следует определить, находится ли центр основных интересов должника в российской юрисдикции или же за ее пределами, и, в зависимости от этого возбудить основное или вторичное (локальное) производство по делу о банкротстве.

Основное производство: должник лишь номинально зарегистрирован за пределами России, а в действительности является российской организацией, центр его основных интересов находится в России (COMI-стандарт). Определяя центр основных интересов, суд вправе ориентироваться на следующие признаки: местонахождение основного имущества; местонахождение большинства кредиторов; местонахождение производственных ресурсов и пр.

Основное производство имеет эффект для всего имущества должника вне зависимости от страны его местонахождения.

Вторичное производство: центр основных интересов должника находится в иностранном государстве, но на территории России он имеет постоянное представительство либо имущество. Вторичное производство распространяет свое действие на кредиторов и имущество, связанных с деятельностью юридического лица в России. Суд фактически вводит процедуру в отношении обособленной имущественной массы должника, находящейся на территории России или связанной с ней.

Мнение эксперта

Без преувеличения знаковое определение.

В России де-факто уже несколько лет существует банкротство иностранных граждан. А вот с юридическими лицами не складывалось. Удачные попытки были[2], но полноценный тренд они не задали. Здесь же обратная ситуация: теперь всем стало ясно, что банкротить иностранные компании в России можно. Это самое главное.

Появилось также понимание, как быть с актуальной проблемой: на активы иностранной компании, покинувшей российский рынок, претендует несколько кредиторов. В такой ситуации арбитражный суд вправе открыть т.н. локальное банкротное производство и обанкротить имущественную массу, находящуюся на территории России. Факт того, что компания зарегистрирована за рубежом и именно там ведет основной бизнес, больше не является формальным препятствием для возбуждения дела о банкротстве.

Дело # 3. Банкротство Управления ЖХ Сипайловский Октябрьского района г.о. город Уфа Республики Башкортостан (А07-6916/2020)

Определение СКЭС Верховного Суда РФ от 04.03.2024 № 309-ЭС23-22376

Проблема: нельзя субординировать требование компании, находящейся под контролем публичного образования (например, городского округа), в случае, если такой контроль приобретен не в целях извлечения прибыли, но для выполнения публичных функций (электро-, тепло-, газо- и водоснабжения населения и пр.).

Описание:

Какую позицию занял Верховный Суд РФ

Суды не учли, что Российская Федерация, ее субъекты и муниципальные образования могут приобретать контрольные пакеты в обществах совсем не для того, чтобы заработать на этом. Зачастую публичные образования участвуют в той или иной компании вынужденно, чтобы сохранить ее производство, имеющее важное социальное значение.

Так и происходило в рассмотренном деле. Долги управляющей компании (должник) по оплате ресурсов были выкуплены городским округом Уфа через АО «Инвестиционное агентство» (кредитор). Выкуп был произведен отнюдь не для заработка, а с целью решения общественно значимой проблемы – продолжение работы управляющей компании «как особого хозяйствующего субъекта, осуществляющего реализацию населению услуг в сфере, относящейся к перечню вопросов местного значения городских округов».

Верховный Суд РФ напомнил о пункте 13 Обзора ВС РФ по субординации[3], в соответствии с которым участие публично-правового образования в формировании уставного капитала должника само по себе не является основанием для субординации, и отправил дело на новое рассмотрение.

Мнение эксперта

В этом споре Верховный Суд РФ затронул проблему т.н. лиц, не намеревающихся участвовать в прибыли должника[4].

Дело в том, что для субординации необходимо, чтобы кредитор имел не только право контроля в отношении должника, но и право на участие в распределении его доходов. Если последнее условие отсутствует, требование не подлежит субординации и должно быть включено в реестр наравне с иными независимыми кредиторами.

С такой ситуацией часто сталкиваются банки: благодаря специальным инструментам кредитного договора (ковенанты, залог долей или акций и пр.) банки нередко обладают существенным контролем в отношении деятельности должника. Однако такой контроль необходим им по большей части для обеспечения возврата кредита, но не для полноценного участия в бизнесе. Поэтому Верховный Суд РФ исходит из того, что наличие подобного контроля у банка, по общему правилу, не является основанием для субординации его требований (п. 11 Обзора ВС РФ по субординации).

Схожая логика работает и в отношении субординации требований публично-правовых образований. Да, в силу прямого участия в уставном капитале у них есть как право контроля, так и право участия в распределении прибыли. Казалось бы, этого достаточно для субординации. Однако на деле второй элемент – участие в прибыли – часто выпадает. Как уже было отмечено, Россия, субъекты или муниципальные образования зачастую обязаны участвовать в убыточном бизнесе (к примеру, сферы ЖКХ, общественного транспорта). Реалии таковы, что прибыль в таких предприятиях порой в принципе не предполагается. Поэтому Верховный Суд РФ также выводит их из-под действия правил о субординации (п. 13 Обзора ВС РФ по субординации).

Главная проблема: как понять, в каком случае государство участвует ради выгоды, а в каком – в общественно-социальных целях. На этот вопрос комментируемое определение ВС РФ не отвечает.

Дело # 4. Банкротство ООО «Производственная компания «Молос» (А48-3361/2018)

Определение СКЭС Верховного Cуда РФ от 26.01.2024 № 310-ЭС23-20235

Проблема: выдача кредита в условиях высокого риска невозврата, а также при аффилированности банка с должником, еще не свидетельствует о наличии оснований для субординации требований; для этого также необходимо установить, что банк имел бенефициарный интерес – возможность участвовать в извлечении неограниченной прибыли от бизнеса должника.

Описание:

Фактически большая часть средств пошла на погашение уже имевшегося долга перед банком (рефинансирование), а также долга перед ним же, но уже приходящегося на другие компании, входящие в одну группу с должником.

Какую позицию занял Верховный Суд РФ

Неотъемлемым условием субординации по п. 9 Обзора ВС РФ по субординации является наличие у кредитора бенефициарного интереса, который выражается в его возможности контролировать использование вложенных в общество средств и получать неограниченную прибыль (в результате такого контроля в случае успешности проекта). В настоящем деле установлен лишь факт аффилированности банка по отношению к группе компаний, в которую входил должник. Обстоятельств, позволяющих прийти к выводу о том, что банк при предоставлении кредитного финансирования преследовал цель последующего распределения прибыли либо действовал под влиянием контролирующего должника лица, не приведено. ВС РФ отправил спор на новое рассмотрение.

Мнение эксперта

Данный спор также касается проблемы лица, не намеревающегося участвовать в прибыли должника.

Как видится, при выдаче кредита у банка существовал слишком высокий риск его невозврата. Суды посчитали это ненормальным, а, кроме того, выявили связанность между банком и группой компаний должника. Вопрос: достаточно ли этого для субординации требований? На наш взгляд, скорее нет. Можно было бы поразмышлять о субординации в ситуации, когда банк рассчитывал таким образом заработать сверхдоходы, но из дела таких условий не следует.

Что же касается позиции ВС РФ, он отметил, что бенефициарный интерес банка не был доказан. Да, банк и группа должника были фактически аффилированы, но фактическая аффилированность еще не означает, что у компаний единый бенефициар. В этом и проблема. Как мы отметили выше в обзоре дела № 3, бенефициарный интерес, т.е. право на участие в неограниченном распределении доходов от бизнеса, является одним из двух обязательных условий для субординации. В этом споре этого условия не было, потому экономколлегия отменила акты нижестоящих судов.

Дело # 5. Банкротство ООО «Фирма «Росичъ» (А40-46795/2023)

Определение СКЭС Верховного Суда РФ от 15.03.2024 № 305-ЭС23-21489

Проблема: для прекращения дела о банкротстве необходимо погасить требования не только обычных, но и субординированных кредиторов.

Описание:

Какую позицию занял Верховный Суд РФ

Экономколлегия указала, что субординированное требование не следует отождествлять с корпоративным требованием (требованием, вытекающим из участия в юридическом лице). В отличие от последнего, субординированное требование предоставляет кредитору права лица, участвующего в деле о банкротстве (ст. 34 Закона о банкротстве), в том числе право на самостоятельное инициирование процедуры банкротства против должника. В таких условиях суды были не вправе отказывать во введении наблюдения и прекращать производство по делу.

Мнение эксперта

Режим субординированных требований при первом приближении действительно схож с корпоративными: обладатели как первых, так и вторых, всегда связаны (аффилированы) с должником, часто на практике в роли таковых выступает одно и то же лицо (группа лиц). Однако неверно ставить между ними знак равенства. Уже сама по себе разная очередность удовлетворения – как известно, субординированные требования стоят в очереди выше корпоративных и погашаются до распределения ликвидационной квоты – недвусмысленно намекает на это.

Странно, что суды не учли этот момент. Ведь вопрос о праве субординированного кредитора на признание должника банкротом был разрешен еще в Обзоре ВС РФ по субординации (пункт 14). Такое право у субординированного кредитора есть, как следствие, прекращать производство по делу и отказывать во введении наблюдения, конечно же, было нельзя.

Разбор кейсов с 6 по 10 по ссылке: http://lp.ru/LP_news_060524_

[1] Факты уголовного дела раскрыты в определении Верховного Суда РФ.

[2] Для примера: одно из наиболее известных дел – дело «Пандора Консалтинг» (А76-31539/2021), несколько споров против офшорных компаний, по факту осуществляющих свою деятельность в России: А65-23218/2023 (Турция); А40-9555/2023 (Германия) и ряд других.

[3] Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020).

[4] См. подробнее: Статья: Понижение в очередности (субординация) требований контролирующих должника или аффилированных с ним лиц в российском банкротном праве. Научно-практический комментарий к Обзору судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утв. Президиумом ВС РФ 29.01.2020 (Мифтахутдинов Р.Т., Шайдуллин А.И.) ("Вестник экономического правосудия Российской Федерации. Приложение к Ежемесячному журналу", 2020, N 9, Специальный выпуск). Комментарии к пунктам 11, 13.